Татьяна Большакова, пятиклассница
«Толпа напирала, слышались крики и вой»

Я родилась 19 ноября 1940 года в Москве. Мы жили на улице 25 Октября, в доме 17. Это бывшая гостиница «Славянский базар», совсем рядом с Красной площадью. Мои родители — отец, Борис Дмитриевич Дацюк, и мать, Серафима Сергеевна Филиппова, — историки. В 1953 году я училась

Владимир Сперантов, студент
«Мне это надоело, пойду-ка я лучше хоронить Прокофьева»

В марте 1953-го я кончал 3-й курс физико-математического факультета МГПИ имени Ленина (так его все называли, потому что был еще МГПИ имени Потемкина), тогда было четырехлетнее обучение. До этого я кончил в 50-м году московскую школу, у меня была золотая медаль, и я мог поступать по

Григорий Шубин, четвероклассник
«На следующий день после похорон, 10 марта, наш класс принимали в пионеры»

Я родился 7 октября 1943 года. Мой отец, Соломон Гиршевич Шубин, был военнослужащим, мать, Цецилия Израилевна Шубина, работала в секретариате Совмина. Мы жили в Москве, на улице Серафимовича — у нас была комната в коммунальной квартире в Доме на набережной. В 1953 году моему младшему брату

Елена Делоне, пятиклассница
«Мы к этому привыкли. Сталин любил траур»

Весной 1953 года я заканчивала 5-й класс. 314-я школа для девочек, в которой я училась, находилась на углу Большого Харитоньевского и Большого Козловского переулков, недалеко от Садового кольца. За несколько дней до смерти Сталина по радио периодически передавали сводку состояния его здоровья. У нас в семье

Инна Лазарева, четвероклассница
«В дневнике моей подруги появилась запись: „Смеялась на траурном звонке“»

Начну с того, что мой отец — морской летчик, и после войны, с которой он вернулся живым, невредимым и многократно награжденным, мы (мама и я со старшим братом) жили несколько лет вместе с ним в тех местах, где он служил. Так, первый свой школьный учебный год

Павел Мень, семиклассник
«Балабус отбросил копыта!»

Я хорошо помню «дело врачей» — это было напряженное время. Каждый раз, когда отец по утрам вынимал газету из почтового ящика и открывал ее, лицо его бледнело, и он становился невероятно мрачен. Отец, конечно, прекрасно понимал ситуацию. Он был главным инженером на фабрике и понимал, что

Ольга Айзенман, дошкольница
«Ведь теперь-то наверняка станет еще хуже!»

Родилась я 27 января 1948 года, то есть 1953 год застала почти пятилетней. К этому времени семья наша уже целую вечность жила в Мансуровском переулке, между Остоженкой и Пречистенкой (то бишь между Метростроевской и Кропоткинской улицами). Эту неказистую, темную и сырую квартиру на первом этаже трехэтажного

Владимир Кадушев, дошкольник
«Репродуктор такой черный, круглый. Тогда у всех были такие»

Я родился в мае 1947 года, то есть в марте 1953-го мне было почти шесть. Жили мы тогда в городе Чернигове, на улице Ленина, в доме 34. Мы — это я и мой старший брат Эрик (родился в 1940-м), а жили мы с нашими бабушкой и

Лев Рубинштейн, дошкольник
«Все равно по радио нет детских передач. Почему-то их сегодня нет»

Мне уже почти месяц, как шесть лет. Я лежу в очередной ангине. Включено радио. Приемник стоит на верхней полке этажерки. Из-под него струится вниз кружевная салфетка. А из него доносится печальная, рвущая душу музыка. Время от времени музыка прерывается голосом Левитана. Из всего сказанного я понимаю

Юрий Езепчук, студент
«Все ждали команды, что делать дальше»

Как всегда, утром в этот день мы собирались отправиться в университет на занятия. И вдруг, включив радио-тарелку, служившую в нашей комнате главным источником информации, мы узнали о случившемся. Известие, естественно, поразило нас, и сколько-то времени мы находились в состоянии растерянности. Но потом решили, что лучше поехать